'Не спрашивай никогда, по ком звонит колокол: он звонит по тебе
настоятель собора св. Павла в Лондоне Джон Донн (1572 - 1631)
В результате чудовищной трагедии под названием «перестройка», когда государство в один момент лишило своих граждан средств к существованию, образовался крайне неблагополучный слой людей без определённого места жительства /бомжей/.
Как можно было выжить в деревне в начале 90-х, когда все трактора были распроданы и весь скот перерезан? Люди умирали от голода, холода и болезней, молодёжь подалась в города, кто-то устроил там свою жизнь, но многие потерялись и начали бродяжничать и пить.
Оставшиеся в деревнях старики за прошедшие двадцать лет ушли в мир иной, теперь зимой деревни стоят пустые и лихие люди их грабят и жгут. Летом деревни заселяют дачники, которые приезжают не работать, но отдыхать. Как и прежде, для деревенского жителя нет абсолютно никакой работы кроме обслуживания тех же дачников в летний период.
Центральные усадьбы совхозов – наиболее благоустроенные поселения, с хорошими дорогами и централизованным водоснабжением – заселены инородцами, которые никогда не смогут работать на этой земле в силу того, что они не обладают необходимыми для этого качествами, потому что прибыли они из южных регионов. Это пастухи, а не пахари. К земле их не тянет. Рынок, на худой конец – строительство и всякого рода подсобные работы – вот их удел.
За последние двадцать лет в нашей стране выросло целое поколение молодых людей, которые даже не представляют, что такое свой дом и что такое каждодневный труд. Эти люди, а также бывшие крестьяне и их дети, бывшие рабочие и инженеры, бывшие учителя, учёные и артисты, бывшие детдомовцы образуют огромный слой людей, абсолютно лишённых возможности хоть как-то наладить свою жизнь.
Совершенно очевидно, что таким людям недостаточно дать подаяние. Если мы не хотим лукавить, то, оказывая им ту или иную помощь, мы должны ответить на вопрос – что потом? Что будет с этими людьми потом, когда они вернуться на привычную помойку или в подвал и снова начнут побираться или искать другие возможности для поддержания жизни?
Каждый день мы проходим мимо этих людей, брезгливо отворачиваемся или советуем им пойти работать, но представим на минуту себя на их месте – им не за что зацепиться - нет денег, нет жилья, нет документов, а значит, нет и работы, нет еды, зато есть алкогольная зависимость и привычное окружение. У этих людей нет другого пути кроме как побираться. Или воровать.
Мы с лёгкостью готовы вычеркнуть этих людей из жизни как аутсайдеров /побеждает сильнейший!/, забывая о том, что у нас с ними общие предки, просто наши родители в своё время перебрались в города, а они остались в деревне и кормили нас, что в массе своей это представители исчезающего класса крестьян, над которыми страшно, безжалостно и цинично надругалось государство, а теперь мы, общество, довершаем сделанное, презирая их и, что греха таить, зачастую используя как дешёвую рабочую силу, покупая их труд за бутылку водки.
Ещё раз хотим подчеркнуть: эти люди стали такими, какими они стали - не в силу каких-то присущим им пороков, нет, они были сознательно изначально обречены на уничтожение в начале 90-х годов и то, что происходит у нас на глазах последние двадцать лет, это трагический процесс умирания крестьянства как класса, а значит и умирание всего русского народа, потому что русское крестьянство - это коренная часть русского народа, а дерево без корней не живёт!
Этих людей, лишённых работы и тем самым выдавленных из родного дома в поисках лучшей доли, нельзя смешивать с изгоями общества, незначительный процент которых существовал во все времена и у всех народов. Порочные и развратные, отъявленные негодяи, воры, убийцы, насильники разного толка и прочие моральные уроды, у которых порок зачастую зашит в генах, составляют определённый процент бомжей, но речь идёт не о них.
Православные благотворительные организаций делают всё, что могут, они самоотверженно помогают беспризорным: отмывают и одевают, выправляют документы, кормят и лечат, но это капля в море огромного несчастья, в котором пребывает русский народ.
Общество должно осознать важность задачи – в последнюю минуту спасти ситуацию, пока ещё остались люди, детство и молодость которых прошли в деревне, пока сохраняется надежда на преемственность крестьянского труда.
Естественно, кардинально решить проблему сохранения и восстановления крестьянства в центре России, в том числе и путём натурализации бомжей, может только государство.
Необходимо в массовом порядке создавать Центры социальной реабилитации, в которых людей необходимо собирать, обогревать, обустраивать и вводить их в круг каждодневных забот.
Если говорить о выборе формы социальной реабилитации, то безусловно следует отдать предпочтение проживанию в деревне. Колоссальное преимущество деревенского труда в том, что при всей своей незатейливости он предельно мотивирован. Необходимо заготовить дрова, чтобы зимой было тепло; необходимо заготовить корма, чтобы быть с молоком и мясом. Перекрыть крышу, утеплить коровник, отремонтировать забор и проч., и проч. – проблемы, от которых зависит собственная жизнь и жизнь близких людей, подпирают, от них никуда не деться, приходится работать и работать. Человек не только втягивается в эту круговерть, но он начинает получать от Вернуть вкус к жизни, привить вкус к трудовой жизни – вот главная задача социальной реабилитации. Но для этого совершенно необходима благоприятная среда обитания, в которой человек мог бы прийти в себя, успокоиться, вспомнить или приобрести трудовые навыки и в дальнейшем наладить свою жизнь.
Для этого необходимо возрождать малые деревни, жителями которых должны быть не дачники, но крестьяне, то есть люди, для которых держат корову – норма.
Но этого недостаточно. Традиционная русская деревня уникальна тем, что жизненный уклад носил общинный характер. Общественное мнение для русского крестьянина чрезвычайно значимо. Именно Сельская община, если она примет к себе бывшего бомжа, не позволит ему разгуляться.
Из личных наблюдений.
Русские – это народ, который должным образом проявляет себя в сложной ситуации. Неоднократно приходилось наблюдать, когда даже в незначительной экстремальной ситуации /к примеру, застряла машина/ - вполне благополучный новый русский оказывается совершенно беспомощными, а крайне неблагополучный бомж проявляет и уменье, и настойчивость, чудеса сообразительности и сноровки, он не бросает людей в беде и «вытягивает» ситуацию. В то же время такие люди, оставшись в одиночестве, крайне беззащитны, они не могут выстоять в одиночку, поскольку самосознание их предков формировалось в недрах сельской общины.
Должны отметить, что бомжи в массе своей гораздо интереснее, чем инфантильные мальчики на крутых иномарках. Как ни парадоксально это звучит, сегодня бомжи как класс являются в большей степени носителями русского национального характера, чем вполне успешные наши современники, у которых имеются и квартиры, и машины, и счёта в банке.
# # #
Вспоминается когда-то виденная хроника голода в Поволжье начала 20-х годов. Тяжёлое впечатление производили кадры, снятые в деревнях, где оператор заходил в один дом за другим и в каждом находил и снимал умершие от голода семьи. Но особенно поразили кадры, снятые в каком-то южном городе: лето, солнце,рекрасная погода, прислонившись к гранитным цоколям зданий и вытянув ноги на тротуар в отрепьях не сидят - полулежат и просят подаяние крайне истощённые существа, которых и людьми-то назвать трудно – босые грязные ноги как палки, дети с огромными животами – видно, что у всех у них нет сил и скорее всего, они так и умрут там, где сидят. И здесь же, перешагивая через вытянутые ноги умирающих, по улице проходят вполне благополучные хорошо одетые люди. Резануло то, что прохожие - этих несчастных не замечали!
Прохожие – это мы с вами! Точно также мы сегодня не замечаем бомжей, не видим их беды, не видим их отмороженных, отёкших и сбитых от постоянной ходьбы ног, не видим их сумки, набитые объедками и грязной бумагой, нам не приходит в голову, что они давно не мылись, у них вши, они мучаются от голода и холода, и мы не хотим даже представить, как они спят. Мы правильно понимаем, что денежное подаяние не решит проблемы этих несчастных людей - они его всё равно пропьют.
Требуется более действенная помощь. Остановиться. Заговорить. Увидеть в нём человека. Сказать «Я тебе помогу, если ты готов бросить пить», и если в его глазах блеснёт надежда – начать действовать.
Друзья, постараемся услышать чужую боль и, может быть, тогда Бог сжалится над нами и нашими близкими, и в тяжёлую годину он не оставит всех нас без куска хлеба и без крыши над головой.
Светлана Проценко
в Живом Журнале
ВКонтакте
